Английский научный журнальчик Physics World в 1999 году по результатам опроса ученых составил перечень величайших физиков всех времен, в каком Фейнман оказался единственным американцем в первой 10-ке, рядом с Альбертом Эйнштейном, Исааком Ньютоном, Галилео Галилеем и иными своими сотрудниками.
Вообщем, как остроумно замечают некие юзеры веба, именовать Фейнмана физиком - это приблизительно как именовать микроскоп молотком. Починка радио, португальский язык, взлом сейфов, барабаны, язык майя, живопись, биология, общественные выступления - кажется, ежели есть на свете какое-нибудь увлекательное занятие, то Ричард Фейнман им занимался. Потому выбрать всего 5 пт для этого обзора было, естественно, непросто.
Нобелевская физика
Ричард Фейнман, получивший степень бакалавра в Массачусетском технологическом институте (MIT), успел поработать в Принстоне и Корнелльском институте, но в 1950 году стал доктором физики в Калифорнийском техологическом институте - по неким показаниям, отрешиться от «северных» научных учреждений в пользу мягенького климата Фейнмана принудил не чрезвычайно приятный опыт починки колес кара во время снегопада в Итаке (город в штате Нью-Йорк, где находится Корнелльский институт).
Нобелевскую премию по физике 1965 года «за фундаментальные работы по квантовой электродинамике, имевшие глубочайшие последствия для физики простых частиц» Ричард Фейнман поделил с Синъитиро Томонагой и Джулианом Швингером. Некие считают, что Фейнман мог бы получить и еще одну «нобелевку» совместно с сотрудником Марри Гелл-Маном за разработку теории слабенького взаимодействия, 1-го из 4 базовых физических взаимодействий. Понятно, что 2-ая работа самому физику нравилась больше.
Посреди остальных областей, в каких «отметился» Ричард Фейнман, - физика сверхтекучести водянистого гелия, так именуемого слабенького распада мощных частиц на наиболее легкие, квантовая гравитация. В собственной известной лекции «Там внизу много места» в 1959 году Фейнман представил, что при помощи «манипулятора» соответственного размера можно перемещать отдельные атомы, и таковым образом заложил будущие базы нанотехнологий.
Но, наверняка, больше всего духу самого физика соответствуют изобретенные им диаграммы Фейнмана - изящный, приятный и чрезвычайно действенный метод описания поведения частиц. Диаграммы украшали именитый кар физика, Dodge Tradesman 1975 года, с номером QANTUM («квант»).
Проект «Манхэттен»
Работая в Принстонском институте в 1940-х годах, Фейнман попал в команду Манхэттенского проекта - программы США по разработке ядерного орудия под управлением физика Роберта Оппенгеймера и генерала Лесли Гровса. Работать над бомбой Фейнман согласился поэтому, что считал принципиальным обогнать в «ядерной гонке» Германию, но позднее ученый сам признавал, что, может быть, ему стоило пересмотреть эту позицию опосля поражения Гитлера в войне.
Фейнман находился на первом в мире испытании ядерного орудия, «Тринити», которое провели в июле 1945 года в штате Нью-Мексико - и там ученый отличился тем, что, по своим словам, был единственным, кто смотрел на взрыв без выданных солнцезащитных очков.
Любопытно, что в процессе работы над Манхэттенским проектом Фейнман получил известность не только лишь как одаренный юный физик, да и как взломщик - благодаря собственной наблюдательности и нетрадиционному мышлению ученый быстро научился вскрывать бессчетные сейфы, в каких хранились бумаги разной степени секретности.
«Ненаучная» страсть Фейнмана, нужно считать, сильно раздражала военное управление проекта, хотя коллеги считали необыкновенное хобби физика типичным развлечением и даже полезным методом достать подходящий документ из сейфа, владелец которого уехал либо запамятовал комбинацию к нему. Вообщем, как отмечает Фейнман в одной из собственных книжек, опосля того, как штатный слесарь лаборатории произнес ему, какие композиции ставятся на заводе «по умолчанию», ему удалось без всякого труда вскрыть каждый 5-ый сейф в здании.
«Челленджер»
Журналист Джеймс Гляйк в некрологе Фейнмана для New York Times пишет, что тот «за редким исключением, активно избегал различных комитетов, в которые традиционно приходится заходить известным ученым». Так, в один прекрасный момент в 1960-х годах Фейнман быстро стал членом комиссии по учебным планам штата Калифорния, чтоб оценить качество школьных учебников по научным дисциплинам. Комиссии «очевидно запомнился этот неповторимый опыт, так как Фейнман именовал учебники “мерзкими”, “лживыми” и “бесполезными”, отмечает Гляйк.
Совместно с тем, в 1986 году Ричард Фейнман, вместе с первым человеком на Луне Нилом Армстронгом и первой женщиной-астронавтом Салли Райд, также большими инженерами и учеными, все таки вошел в состав так именуемой “комиссии Роджерса” под управлением бывшего госсекретаря США Уильяма Роджерса. Комиссия из 14 профессионалов обязана была отыскать ответ на чрезвычайно печальный вопросец - почему 28 января, через 73 секунды опосля начала собственного десятого полета разрушился в воздухе шаттл “Челленджер”.
При всем этом Фейнман и тут не изменял собственному стилю, проводя “независящее” расследование и много раздражая своим поведением управление комиссии. Во время телетрансляции официальных слушаний по расследованию катастрофы он положил кусочек резины, из которой были изготовлены злосчастные уплотнительные кольца, в стакан с ледяной водой, и наглядно показал, что в таковых критериях опосля сжатия резина не восстанавливает свою форму. Как на данный момент уже отлично понятно, “Челленджер” в то утро стартовал при отрицательной температуре воздуха, к которой не был готов - о чем НАСА не один раз предупреждали и собственные инженеры, и спецы подрядчика, Morton Thiokol.
В книжке “Какое для тебя дело до того, что задумываются остальные?” Фейнман тщательно ведает о собственном участии в работе комиссии и о том, как сильно его поразило отсутствие обычной коммуникации меж спецами и управлением агентства, также недопонимание крайними простых технических понятий вроде “запаса прочности”. На веб-сайте НАСА можно отыскать “особенное мировоззрение” Фейнмана в виде приложения к итоговому докладу комиссии, которое заканчивается фразой, одномоментно ставшей известной: “Для удачного развития технологии действительность обязана быть важнее пиара, ибо природу одурачить нельзя”.
Головоломки
Как признается Фейнман в книжке “Вы, естественно, шутите, мистер Фейнман!”, с самого юношества он испытывал “присущую (ему) потребность к разгадыванию головоломок”. При этом “головоломками” могло быть что угодно, от школьных загадок и иероглифов майя до сейфов остальных участников Манхэттенского проекта в Лос-Аламосской государственной лаборатории.
Сейфы Ричарда Фейнмана завлекли от неописуемой скукотищи, так как в Лос-Аламосе “веселить себя приходилось самому”. Схожим образом физик связался и с майя: судя по книжке, медовый месяц со 2-ой супругой, Мэри Лу, которая интересовалась искусством Мексики, был для Фейнмана чрезвычайно утомительным - пока он не купил в гватемальском музее копию Дрезденского Кодекса, одной из четырёх рукописных книжек майя, которые дожили до наших дней.
Из множества “головоломных” увлечений Фейнмана стоит, пожалуй, отметить и флексагоны - любопытнейшие бумажные головоломки в виде многоугольников, которые при перегибании вроде бы “демонстрируют” свои сокрытые стороны. Флексагон вымыслил английский студент Артур Стоун, которому в аспирантуре Принстона пришлось привыкать к новенькому формату бумаги Letter, которую употребляют в Штатах. Обрезая листы А4 до Letter, Стоун случаем сложил из оставшейся полосы фигуру, которая, как он быстро удостоверился, владела любопытными качествами. Англичанин и его друзья - Фейнман, Брайант Такерман и Джон Тьюки - образовали “Принстонский флексагонный комитет”, который занимался теоретическими и практическими качествами производства этих математических игрушек.
Популярная наука
Фейнман, кроме остального, был чрезвычайно неплохим педагогом, который ненавидел “зубрежку” и считал, что ежели некий вопросец нереально понятно разъяснить студенту первого курса, означает, этот вопросец недостаточно исследован. Именитые “фейнмановские” лекции по физике, написанные ученым за три года усиленной работы сначала 1960-х, до этого времени остаются популярными у студентов.
Реальный ученый, Фейнман вытерпеть не мог все “ненастоящее” в науке: в именитом выступлении перед выпускниками Калтеха в 1974 году он именовал подобные псевдоисследования, только имитирующие научный способ, “наукой самолетопоклонников” (cargo cult science). По мнению Фейнмана, основной принцип, которому должен следовать ученый, чтоб не оказаться схожим на островитянина, строящего ритуальную “взлетно-посадочную полосу” из дерева, - быть максимально честным в собственных способах и “не дурачить самого себя”.